- Специальный корреспондент
Расприватизация, которой нет, шагает по стране. Вроде совсем недавно шумел «отжим» в доход государства трех уральских заводов.
Или предприятие оборонки вернувшееся в казну.
История с тем, как «раздербанить в ноль» сеть алкопредприятий тоже прекрасна.
Но там везде речь шла о «отобрать у тех, кто незаконно… тогда…, более тридцати лет назад….» и уж совсем не было речи о изъятии бизнес-имущества у тысяч простых граждан-миноритариев.
Но события сегодняшнего «сказочного» повествования, будут развиваться вокруг Соликамского магниевого завода, до миноритарных акционеров которого дошла волна расприватизации, о которой, по словам президента, «не может быть и речи».
Пострадавшие граждане были уверены, что им ничего не грозит. Ведь граждане приобрели акции на торгах Мосбиржи, что, как известно, является дополнительной гарантией «белизны» сделки. Кроме того, граждане уповали на закрепленный в ГК прямой запрет на изъятие активов.
Но гражданам-миноритариям противостояла прокуратура, у которой были свои задачи и свои резоны. И… с ее подачи данное имущество (акции) суд у граждан отобрал и передал государству.
Все. На этом можно закончить – подавляющее большинство граждан довольны, справедливость восторжествовала и у буржуя надкусанный рябчик изъят. Но, думается, что часть предпринимателей, управленцев, корпоративных юристов и фиников хочет деталей. Да? Ну пожалуйста:
Заметим, что ранее, в 2023г, суд уже «дербанил» это предприятие и под деприватизацию попали 89,4% акций, которые принадлежали четырем бенефициарам-физлицам. Но данная история не о них.
Весной же этого года суд принял вполне ожидаемое решение по делу об истребовании акций Соликамского магниевого завода в доход государства, касаемое оставшихся 10,6% акций, которые находились в свободном обращении и их вполне свободно можно было приобрести на торгах Мосбиржи всем желающим. (дело № А50-21394/2022)
Но данное же дело еще интересно и тем, что ответчиками в рамках процесса об изъятии акций выступили 2300 миноритарных акционеров – а это рекорд. Причем, не только по делам рас/де-приватизации, а вообще.
Прокуратура обосновала свою позицию относительно истребования акций у миноритарных держателей тем, что:
«…имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать, собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя, если оно выбыло из владения помимо его воли».
Суд, самым внимательным образом изучил дело и согласился с прокуратурой, так как в момент приватизации в 1992 году завод действительно относился к объектам федеральной собственности, приватизировать которые можно было только по решению правительства.
Ответчики настаивали, что решение правительства о приватизации было и предоставили соответствующие документы комитета по управлению государственным имуществом Пермской области и Фонда имущества Пермской области. Данную папочку с документами суд тоже изучил и отклонил как ошибочные, чтобы это ни значило.
Миноритарии с имуществом расставаться не хотели и ссылались на то, что государство в лице Росимущества знало о состоявшейся приватизации завода с того же 1992 года, так как пакет акций предприятия перешел в собственность РФ. Но суд этот довод не устроил, так как Росимущество «не было уполномочено проверять законность происхождения переданного ему имущества». Вот так.
Определенные шансы гражданам-ответчикам давала ст. 149.3 ГК, утверждающая, что «….бездокументарные ценные бумаги (БЦБ), удостоверяющие только денежное право требования или приобретенные на организованных торгах, независимо от вида удостоверяемого права, нельзя истребовать от добросовестного приобретателя».
Но и тут суд решил, что данная норма не должна применяться:
«Поскольку спорные акции первоначально выбыли из владения государства неправомерно, следует считать, что все последующие сделки с такими акциями считаются совершенными без законных оснований. Иной подход приводит к дифференциации правовых последствий, возникающих у собственников спорных акций в зависимости от способа приобретения акций, и не достигает цели восстановления защиты нарушенного права».
Про срок давности рассказать? Он же не может превышать десять лет со дня нарушения права в соответствии с п. 2 ст. 196 ГК. Причем, началом течения такого десятилетнего срока признается день нарушения права, а приватизация предприятия произошла 32 года назад… Но в данном деле, решил суд, срок давности надо считать не так, а со дня, когда о нарушении порядка приватизации узнала прокуратура, узнала же она об этом совсем недавно, а значит никакого превышения нет.
Кроме того, суд руководствовался и высшими интересами: «Требования о возложении обязанности списать акции с лицевых счетов конкретных акционеров с последующим зачислением их на счет Росимущества правомерны, ведь удовлетворение такого требования приведет к восстановлению публичного интереса, в защиту которого предъявлен иск».
В принципе, куда этот паровоз едет понятно, так что продолжать наблюдение, думается, не стоит. Граждане по-прежнему не особо хотят «схематозить» бизнес, владение, активы, доходы и т.п., уповая на букву закона и декларируемые базовые нормы. Но государству нужны деньги, оно эти нормы пересматривает в одностороннем порядке, закон трактует как хочет, зачастую разворачивая практику правоприменения на 180 градусов, что мы и видим на данном примере и ему подобных. Хотя в данном случае, лучшим схематозом было бы «выскочить» из владения еще тогда – в 2022 году, когда проблемы начались, или уж с потерями – в 2023, когда у основных акционеров акции отобрали. Против лома, как известно, нет приема, а прокуратура в делах подобного рода орудует законом грубо, без изящества - как ломом. Тоже кадровый голод, наверное…
Причем я даже не возьмусь оценивать происходящее с точки зрения «что такое хорошо и что такое плохо», ибо более 30 лет назад страну грабили – это явно плохо. Но сейчас, награбленное тогда, изымать у тех, кто тогда под стол пешком ходил – ну такое….
Всем не хворать.
Или предприятие оборонки вернувшееся в казну.
История с тем, как «раздербанить в ноль» сеть алкопредприятий тоже прекрасна.
Но там везде речь шла о «отобрать у тех, кто незаконно… тогда…, более тридцати лет назад….» и уж совсем не было речи о изъятии бизнес-имущества у тысяч простых граждан-миноритариев.
Но события сегодняшнего «сказочного» повествования, будут развиваться вокруг Соликамского магниевого завода, до миноритарных акционеров которого дошла волна расприватизации, о которой, по словам президента, «не может быть и речи».
Пострадавшие граждане были уверены, что им ничего не грозит. Ведь граждане приобрели акции на торгах Мосбиржи, что, как известно, является дополнительной гарантией «белизны» сделки. Кроме того, граждане уповали на закрепленный в ГК прямой запрет на изъятие активов.
Но гражданам-миноритариям противостояла прокуратура, у которой были свои задачи и свои резоны. И… с ее подачи данное имущество (акции) суд у граждан отобрал и передал государству.
Все. На этом можно закончить – подавляющее большинство граждан довольны, справедливость восторжествовала и у буржуя надкусанный рябчик изъят. Но, думается, что часть предпринимателей, управленцев, корпоративных юристов и фиников хочет деталей. Да? Ну пожалуйста:
Заметим, что ранее, в 2023г, суд уже «дербанил» это предприятие и под деприватизацию попали 89,4% акций, которые принадлежали четырем бенефициарам-физлицам. Но данная история не о них.
Весной же этого года суд принял вполне ожидаемое решение по делу об истребовании акций Соликамского магниевого завода в доход государства, касаемое оставшихся 10,6% акций, которые находились в свободном обращении и их вполне свободно можно было приобрести на торгах Мосбиржи всем желающим. (дело № А50-21394/2022)
Но данное же дело еще интересно и тем, что ответчиками в рамках процесса об изъятии акций выступили 2300 миноритарных акционеров – а это рекорд. Причем, не только по делам рас/де-приватизации, а вообще.
Прокуратура обосновала свою позицию относительно истребования акций у миноритарных держателей тем, что:
- Соликамский магниевый завод выбыл из собственности государства помимо воли собственника (то есть самого государства);
- приватизация проведена без согласования с правительством РФ;
- соответственно, сроки давности и добропорядочность приобретения в данном деле аргументами быть не могут.
«…имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать, собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя, если оно выбыло из владения помимо его воли».
Суд, самым внимательным образом изучил дело и согласился с прокуратурой, так как в момент приватизации в 1992 году завод действительно относился к объектам федеральной собственности, приватизировать которые можно было только по решению правительства.
Ответчики настаивали, что решение правительства о приватизации было и предоставили соответствующие документы комитета по управлению государственным имуществом Пермской области и Фонда имущества Пермской области. Данную папочку с документами суд тоже изучил и отклонил как ошибочные, чтобы это ни значило.
Миноритарии с имуществом расставаться не хотели и ссылались на то, что государство в лице Росимущества знало о состоявшейся приватизации завода с того же 1992 года, так как пакет акций предприятия перешел в собственность РФ. Но суд этот довод не устроил, так как Росимущество «не было уполномочено проверять законность происхождения переданного ему имущества». Вот так.
Определенные шансы гражданам-ответчикам давала ст. 149.3 ГК, утверждающая, что «….бездокументарные ценные бумаги (БЦБ), удостоверяющие только денежное право требования или приобретенные на организованных торгах, независимо от вида удостоверяемого права, нельзя истребовать от добросовестного приобретателя».
Но и тут суд решил, что данная норма не должна применяться:
«Поскольку спорные акции первоначально выбыли из владения государства неправомерно, следует считать, что все последующие сделки с такими акциями считаются совершенными без законных оснований. Иной подход приводит к дифференциации правовых последствий, возникающих у собственников спорных акций в зависимости от способа приобретения акций, и не достигает цели восстановления защиты нарушенного права».
Про срок давности рассказать? Он же не может превышать десять лет со дня нарушения права в соответствии с п. 2 ст. 196 ГК. Причем, началом течения такого десятилетнего срока признается день нарушения права, а приватизация предприятия произошла 32 года назад… Но в данном деле, решил суд, срок давности надо считать не так, а со дня, когда о нарушении порядка приватизации узнала прокуратура, узнала же она об этом совсем недавно, а значит никакого превышения нет.
Кроме того, суд руководствовался и высшими интересами: «Требования о возложении обязанности списать акции с лицевых счетов конкретных акционеров с последующим зачислением их на счет Росимущества правомерны, ведь удовлетворение такого требования приведет к восстановлению публичного интереса, в защиту которого предъявлен иск».
В принципе, куда этот паровоз едет понятно, так что продолжать наблюдение, думается, не стоит. Граждане по-прежнему не особо хотят «схематозить» бизнес, владение, активы, доходы и т.п., уповая на букву закона и декларируемые базовые нормы. Но государству нужны деньги, оно эти нормы пересматривает в одностороннем порядке, закон трактует как хочет, зачастую разворачивая практику правоприменения на 180 градусов, что мы и видим на данном примере и ему подобных. Хотя в данном случае, лучшим схематозом было бы «выскочить» из владения еще тогда – в 2022 году, когда проблемы начались, или уж с потерями – в 2023, когда у основных акционеров акции отобрали. Против лома, как известно, нет приема, а прокуратура в делах подобного рода орудует законом грубо, без изящества - как ломом. Тоже кадровый голод, наверное…
Причем я даже не возьмусь оценивать происходящее с точки зрения «что такое хорошо и что такое плохо», ибо более 30 лет назад страну грабили – это явно плохо. Но сейчас, награбленное тогда, изымать у тех, кто тогда под стол пешком ходил – ну такое….
Всем не хворать.
Вы или трусы оденьте или крестик снимите
ведь сказал"расприватизации не будет" но, вот восстановление попранного Закона некоторыми должно быть исправлено.
