- Специальный корреспондент
Именно такой вывод следует из анализа определения по делу А41-1022/2016, рожденного в недрах Экономической коллегии Верховного суда. Данный документ открывает прямой путь к обжалованию сделок в делах о банкротстве в течение неограниченного периода времени.
Зачастую должники пытаются жульничать – это факт. Один - фиктивно продает имущество, но продолжает им пользоваться. Другой – пишет фиктивную расписку о долге приятелю и пытается выполнять только его требования. А потом оба жулика говорят, что имущества нет, платить нечем и спокойно банкротятся.
Именно для борьбы с такими персонажами существует механизм оспаривания сделок по "банкротным основаниям" - статьи 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве (127-ФЗ):
Суть данного действа в том, что сделку оспаривают те, кто в ней не участвовал: кредиторы или (в большинстве случаев) арбитражный управляющий должника. Просто же, в рамках гражданского процесса оспаривание сделок возможно только для их сторон, а вмешательство иных лиц может произойти только в исключительных случаях (уголовное дело, к примеру).
Но в настоящий момент формируемый подход Верховного суда ломает сложившуюся практику правоприменения. В упомянутом выше определении ВС согласился, что «….заявление о банкротстве должника было принято в 2014 году...». Но тут же обращает внимание на то, что «…признаки финансовых трудностей…» начались еще в 2011 году. И делает неожиданный вывод: «… сделки, совершенные во время таких "затруднений" тоже могут быть оспорены…».
То есть сроки оспаривания сделок, установленные Законом о банкротстве, более не являются строгими и их можно растягивать, причем на совершенно неограниченный период времени в прошлое. Другими словами, складывающаяся сейчас судебная практика не оставляет добросовестному приобретателю имущества ни одного шанса избежать рисков обжалования сделки.
Налицо - Чрезмерная подозрительность, которая ставит под удар интересы добросовестных контрагентов. И в новой реальности уже им придется что-то делать, чтобы сохранить честно приобретенное имущество.
Зачастую должники пытаются жульничать – это факт. Один - фиктивно продает имущество, но продолжает им пользоваться. Другой – пишет фиктивную расписку о долге приятелю и пытается выполнять только его требования. А потом оба жулика говорят, что имущества нет, платить нечем и спокойно банкротятся.
Именно для борьбы с такими персонажами существует механизм оспаривания сделок по "банкротным основаниям" - статьи 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве (127-ФЗ):
- Суд может признать сделку недействительной, если она была совершена на условиях, слишком выгодных для должника (банкрота). Такая сделка должна быть совершена не ранее, чем за год до того, как арбитражный суд принял заявление о банкротстве
- Суд может признать сделку недействительной, если она причинила вред имущественным интересам кредиторов, при условии, что другая сторона сделки знала о намерении должника причинить кредиторам вред. Такая сделка должна быть совершена не ранее, чем за три года до того, как арбитражный суд принял заявление о банкротстве.
Суть данного действа в том, что сделку оспаривают те, кто в ней не участвовал: кредиторы или (в большинстве случаев) арбитражный управляющий должника. Просто же, в рамках гражданского процесса оспаривание сделок возможно только для их сторон, а вмешательство иных лиц может произойти только в исключительных случаях (уголовное дело, к примеру).
Но в настоящий момент формируемый подход Верховного суда ломает сложившуюся практику правоприменения. В упомянутом выше определении ВС согласился, что «….заявление о банкротстве должника было принято в 2014 году...». Но тут же обращает внимание на то, что «…признаки финансовых трудностей…» начались еще в 2011 году. И делает неожиданный вывод: «… сделки, совершенные во время таких "затруднений" тоже могут быть оспорены…».
То есть сроки оспаривания сделок, установленные Законом о банкротстве, более не являются строгими и их можно растягивать, причем на совершенно неограниченный период времени в прошлое. Другими словами, складывающаяся сейчас судебная практика не оставляет добросовестному приобретателю имущества ни одного шанса избежать рисков обжалования сделки.
Налицо - Чрезмерная подозрительность, которая ставит под удар интересы добросовестных контрагентов. И в новой реальности уже им придется что-то делать, чтобы сохранить честно приобретенное имущество.
