История биткоин-мафии из Стэнфорда:
История о том, как в комнате университетского общежития Griffin 304 зародилась новая эра — эра криптомании.
В зимнем семестре 2013 года администрация Стэнфордского университета с удивлением обнаружила, что 10% электричества, уходившего на обеспечение жизнедеятельности общежития на 100 человек, расходовалось всего в одной комнате.
Немедленно была устроена проверка, и когда сотрудники университета зашли к студентам, то оказались в помещении, где было жарко как в бане, и гудели компьютеры. Это была ферма для майнинга биткоинов ( ). Так Стэнфорд захлестнула первая волна криптомании.
В том же году, но чуть позже, в Стэнфорде с просветительской лекцией выступил один из первых биткоин-проповедников и венчурный капиталист Тим Дрейпер. В то время, зайдя в аудиторию, можно было увидеть, что вместо записывания лекций студенты занимались трейдингом биткоинов. Хотя курс биткоина и связанный с ним ажиотаж не был таким, как сегодня, интерес к этой криптовалюте распространялся со скоростью лесного пожара. Прошло пять лет, и эти бывшие перво- и второкурсники стали главами собственных криптокомпаний. Так образовалась Стэнфордская биткоин-мафия.
Сильнее всего помешательство на биткоине тогда ощущалось в группе по информатике, где занятия вели партнеры фирмы Andreessen Horowitz Баладжи Шринивасан и Виджай Панде. Шринивасан впоследствии получил от инвесторов 115 млн долларов и основал биткоин-стартап Earn (бывший 21.co), который дает возможность зарабатывать деньги на использовании электронной почты и соцсетей.
Первые занятия Шринивасана в 2013 году были посвящены теории и практике стартапов, а в качестве приглашенных лекторов выступали известные люди из Кремниевой долины. Биткоин не был главной темой этих лекций, но о нем много говорили и спорили, особенно на проходивших раз в две недели хакатонах. На этих хакатонах и зародилась Стэнфордская биткоин-группа — команда по изучению биткоинов под руководством Шринивисана и Панде.
«Все, кто хотел в этом участвовать, могли просто прийти в четверг в шесть вечера на инженерный факультет и принять участие в коллективной работе над проектами, — вспоминает Энди Бромберг, глава CoinList, ответвления AngelList, которое каталогизирует токены. — В итоге сформировалась так называемая Стэнфордская биткоин-группа, участники которой обычно засиживались за работой всю ночь, расходясь в шесть утра. Мы больше не обсуждали проекты, которые предлагались на занятиях в университете, а стали серьезно углубляться в другие области, такие как биткоин и прочие футуристические темы. Вот что связало нас по-настоящему крепко. Работа от заката до рассвета».
В этих занятиях принимали участие и другие студенты, позднее основавшие свои криптокомпании, например, Надав Холландер из Dharma Protocol. Но костяк Стэнфордской биткоин-группы состоял из семи человек. Помимо Бробмерга в нее входили основатели Bloom и Cognito Джон Бэкус и Ален Мейер, основатель Bolt Райан Бреслоу, инвестор Крис Барбер, разработчик Coinbase и Netflix Мэтт Райалс и Пэт Бриггс, ставший разработчиком в Google. Руководили этой группой Шринивисан и Панде.
Они исследовали такие темы, как тренды и объемы торгов биткоинами, анализ биткоин-протокола и даже возможность использования биткоина для решения экономических катастроф, например, греческого кризиса. Особое внимание уделялось просветительской деятельности: эти студенты учили других пользоваться биткоинами и объясняли им важность этого феномена. «Сейчас есть много ответвлений и различных подходов, — говорит Бреслоу. — Тогда мы были намного сплоченней, нашей общей целью была популяризация биткоина. Мы были в большей степени альтруистами».
В рамках этой просветительской деятельности Бреслоу попытался организовать в Стэнфорде сбор биткоинов. Его вдохновил Биткоин-клуб Массачусетского технологического института, который в 2013 году собрал на нужды студентов биткоины на сумму 500 тыс. долларов (сейчас они стоят миллионы). Однако ему пришлось отказаться от этой идеи из-за бюрократических трудностей, связанных с администрацией Стэнфорда. Кроме того, несмотря на свою активную деятельность, Стэнфордская биткоин-группа не опубликовала ни одной работы, поскольку то, чем они занимались, попросту никого не интересовало. По словам Бреслоу, когда в разговоре он «упоминал о биткоинах, то оказывалось, что 99 человек из 100 никогда о них не слышали».
Когда пришло время выбирать место в общежитии на следующий год, Барбер предложил другим членам Стэнфордской биткоин-группы поселиться вместе. Так, его соседями стали товарищи по группе Бэкус, Мейер и Бреслоу, а также друзья-предприниматели Джесси Леймгрубер и Дэниэл Марен. Леймгрубер и Марен впоследствии вместе с Бэкусом и Мейером стали сооснователями криптовалютного стартапа Bloom, целью которого является создание первого децентрализованного кредитного рейтинга. Они поселились в комнате Griffin 304 общежития Suites на окраине кампуса Стэнфордского университета. В соседней комнате обосновался Бромберг.
«Я попал в группу, каждому из членов которой было предначертано стать создателем стартапа, — говорит Барбер. — Это было именно то окружение, к которому я стремился. Я большой поклонник той идеи, что человек — это среднее между пятью людьми, с которыми он проводит больше всего времени. За те несколько лет, что мы были в Стэнфорде, из университета еще до выпуска ушли примерно 10 человек — они основали свои стартапы. Пятеро из них жили в комнате Griffin 304. Это не совпадение».
Осенью 2013 года со второго курса ушел Марен, основавший стартап DFly по разработке электроники для солнечных электростанций, который затем купила компания SunPower. Сейчас Марен является консультантом в Bloom, а также основателем компании Hypernet, которая занимается решением задач, требующих большой вычислительной мощности — за счет объединения в пул устройств, не задействованных в данный момент времени. (К концу учебного года в Стэнфорде остался лишь Барбер, все остальные бросили учебу, чтобы открыть свои стартапы.)
Для жильцов комнаты Griffin 304 главными были четыре вещи: сотрудничество, конкуренция, усердный труд и веселье. Горячее всего спорили, разумеется, о биткоине.
«Мы сидели в общаге и следили за курсом биткоина, — говорит Леймгрубер. — У нас у всех было куча биткоинов. Мы немного торговали, покупали другие токены, но, по большей части, просто держали биткоины. Иногда кто-то смотрел на текущую цену и говорил: „Так, курс-то подрос, пора срочно продавать“. А потом другой видел, что цена изменилась и говорил: „Ого, надо быстро покупать. Щас мы тут все заработаем!“ Было немало разной валюты, например, Dogecoin и даже эфир, который появился годом позже, но мы все были фанатами биткоина. Все верили только в биткоин и ни во что больше».
Сегодня, однако, Леймгрубер является приверженцем эфира, использует для своего бизнеса платформу Ethereum и хранит большую часть своих сбережений именно в эфире.
Жильцы комнаты Griffin 304 постоянно отслеживали курс биткоина и продолжали работу над своими стартапами, так что на посещение лекций у них оставалось мало времени. Однако занятия по информатике они старались не пропускать. Ушлые стартаперы вели по большей части ночной образ жизни, работая в различных побочных проектах и слушая дабстеп до четырех утра.
Леймгрубер питался, в основном, смесью орехов и сухофруктов, таская их в свою комнату мисками из столовой на первом этаже. А еще они обожали разыгрывать друг друга. Однако по ходу учебного года жильцы Griffin 304 один за другим покидали свое гнездо.
Вслед за Мареном из Сэнфорда ушел Бреслоу, основав компанию по разработке биткоин-кошельков. Однако он сделал копию ключа от комнаты и прожил в Griffin 304 остаток года. Он не ходил ни на какие занятия, а только программировал по 12 часов в день и посещал лишь столовую и тренажерный зал. Принадлежащая ему сегодня компания Bolt обеспечивает конфиденциальность платежей.
Затем пришла очередь Леймгрубера, который после ухода из Стэнфорда работал в паре биткоин-стартапов, но не добился в них особого успеха. Затем Леймгрубер стажировался в инкубаторе Alchemist Accelerator и основал компанию по анализу данных NeoReach, которая связывает популярных блогеров с брендами. Хотя Леймгрубер по-прежнему работает в NeoReach, сегодня его основная деятельность связана с Bloom. ICO Bloom состоялось 1 января 2018 года, и компания получила от семи с лишним тысяч индивидуальных инвесторов эфиров более чем на 40 млн долларов.
Следующим ушел Бромберг, основавший с бывшим пресс-секретарем предвыборного штаба Маккейна Такером Баундсом компанию Sidewire. Задачей Sidewire было связывать читателей непосредственно с политическими аналитиками, отфильтровывая большинство неинформативных публикаций в центральной прессе. Впрочем, Sidewire так и не удалось привлечь большую аудиторию, и в середине 2017 года этот проект был свернут.
Сегодня Бромберг возглавляет CoinList, ответвление AngelList, где происходит проверка и размещение крупнейших ICO. CoinList помогал координировать ICO компании Filecoin, в ходе которого было собрано 205 млн долларов.
Мейер и Бэкус ушли из Стэнфорда после Бромберга, основав Cognito, ранее известный как BlockScore. Cognito получил поддержку от бизнес-инкубатора Y Combinator и успешно нашел инвесторов, став компанией, специализирующейся на подтверждении личности и противодействии мошенничеству. Cognito помог многим крупным криптовалютным биржам соблюсти требования регуляторов, а Мейер с Бэкусом наряду с Леймгрубером сегодня являются частью команды, основавшей Bloom.
Последний из жильцов комнаты Griffin 304 — Барбер — не стал бросать учебу и запускать собственный стартап. Вместо этого он стал, по словам Леймгрубера, «венчурным минифондом в Стэнфорде». Барбер заключил партнерское соглашение с бизнес-ангелом Мэттом Мочари, инвестируя деньги Мочари в стэнфордские разработки и получая 10% прибыли. Первые инвестиции Барбера были легко предсказуемы: Cognito Мейера и Бэкуса, NeoReach Леймгрубера и Sidewire Бромберга. После окончания университета Барбер создал популярный сайт Breakout List, на котором есть рейтинг быстрорастущих стартапов, помогающий разработчикам ПО найти для себя работу в перспективной компании.
К концу года эта банда из Стэнфорда обрела в определенных кругах немалую известность, и в 2014 году о них появилась заметка на сайте Reuters. Леймгрубер и Бэкус также получили стипендию Тиля — престижный грант в размере 100 тыс. долларов от миллиардера Питера Тиля. Каждый год ее получают 20−25 человек, причем стипендиаты не обязаны отчитываться за полученные деньги и отдавать что-то взамен.
«Почти все нынешние стипендиаты уже находили финансирование для своих проектов или были наняты для участия в крупных проектах, — говорит Леймгрубер. — Один или два раза в год каждого из нас отвозили отдыхать на курорт, где все было великолепно организовано. Люди, с которыми мы встречались, были очень открытыми, и мы получали серьезную поддержку от других предпринимателей. Это единственный фонд, который не вкладывает деньги в компании. Они дают деньги конкретным людям, не требуя взамен акций или доли в прибыли».
Стипендиатами Тиля становились многие видные деятели криптосообщества, в том числе основатель Ethereum Виталик Бутерин, основатель Augur Джоуи Круг, основатель Aragon Хорхе Искуэрдо, разработчик State Channel Лиам Хорн и основатели Gems Рори и Киран О’Рейли.
Тесная связь между стипендиатами Тиля и Стэнфордской биткоин-мафией свидетельствует о важных изменениях, происходящих в сфере высоких технологий. Молодые кибернувориши наращивают обороты, и у них, похоже, теперь столько денег, что они не знают, на что их потратить.
«У меня есть друзья, у которых год назад была только койка в общаге, — говорит Леймгрубер. — Многие из них занялись криптотехнологиями не ради денег, но теперь у них есть 5, 10, 20 миллионов долларов в криптовалюте. Это серьезно сносит крышу, потому что, хотя Кремниевая долина всегда была местом для молодых, в криптосообществе все вышло на новый уровень. На какую конференцию не пойди, там не найдешь человека старше 30. Теперь вокруг множество молодых людей, которые вдруг разбогатели и имеют кучу денег для инвестиций. Вот почему мы видим, как финансирование проектов с нуля сразу достигает раунда B или C. Сделки на миллионы долларов постоянно заключаются просто под честное слово за дружеским обедом».
12 декабря Виталик Бутерик написал такой твит: «Итак общая капитализация криптовалютного рынка сегодня достигла полутриллиона долларов. Но *заслужили* ли мы это?»
Все эти юные и связанные между собой тесными отношениями криптонувориши являются миллионерами только на бумаге. Смогут ли они использовать свое новоприобретенное богатство для того, чтобы создать долговечные компании и сделать мир лучше? Посмотрим.
История о том, как в комнате университетского общежития Griffin 304 зародилась новая эра — эра криптомании.
В зимнем семестре 2013 года администрация Стэнфордского университета с удивлением обнаружила, что 10% электричества, уходившего на обеспечение жизнедеятельности общежития на 100 человек, расходовалось всего в одной комнате.
Немедленно была устроена проверка, и когда сотрудники университета зашли к студентам, то оказались в помещении, где было жарко как в бане, и гудели компьютеры. Это была ферма для майнинга биткоинов ( ). Так Стэнфорд захлестнула первая волна криптомании.
В том же году, но чуть позже, в Стэнфорде с просветительской лекцией выступил один из первых биткоин-проповедников и венчурный капиталист Тим Дрейпер. В то время, зайдя в аудиторию, можно было увидеть, что вместо записывания лекций студенты занимались трейдингом биткоинов. Хотя курс биткоина и связанный с ним ажиотаж не был таким, как сегодня, интерес к этой криптовалюте распространялся со скоростью лесного пожара. Прошло пять лет, и эти бывшие перво- и второкурсники стали главами собственных криптокомпаний. Так образовалась Стэнфордская биткоин-мафия.
Сильнее всего помешательство на биткоине тогда ощущалось в группе по информатике, где занятия вели партнеры фирмы Andreessen Horowitz Баладжи Шринивасан и Виджай Панде. Шринивасан впоследствии получил от инвесторов 115 млн долларов и основал биткоин-стартап Earn (бывший 21.co), который дает возможность зарабатывать деньги на использовании электронной почты и соцсетей.
Первые занятия Шринивасана в 2013 году были посвящены теории и практике стартапов, а в качестве приглашенных лекторов выступали известные люди из Кремниевой долины. Биткоин не был главной темой этих лекций, но о нем много говорили и спорили, особенно на проходивших раз в две недели хакатонах. На этих хакатонах и зародилась Стэнфордская биткоин-группа — команда по изучению биткоинов под руководством Шринивисана и Панде.
«Все, кто хотел в этом участвовать, могли просто прийти в четверг в шесть вечера на инженерный факультет и принять участие в коллективной работе над проектами, — вспоминает Энди Бромберг, глава CoinList, ответвления AngelList, которое каталогизирует токены. — В итоге сформировалась так называемая Стэнфордская биткоин-группа, участники которой обычно засиживались за работой всю ночь, расходясь в шесть утра. Мы больше не обсуждали проекты, которые предлагались на занятиях в университете, а стали серьезно углубляться в другие области, такие как биткоин и прочие футуристические темы. Вот что связало нас по-настоящему крепко. Работа от заката до рассвета».
В этих занятиях принимали участие и другие студенты, позднее основавшие свои криптокомпании, например, Надав Холландер из Dharma Protocol. Но костяк Стэнфордской биткоин-группы состоял из семи человек. Помимо Бробмерга в нее входили основатели Bloom и Cognito Джон Бэкус и Ален Мейер, основатель Bolt Райан Бреслоу, инвестор Крис Барбер, разработчик Coinbase и Netflix Мэтт Райалс и Пэт Бриггс, ставший разработчиком в Google. Руководили этой группой Шринивисан и Панде.
Они исследовали такие темы, как тренды и объемы торгов биткоинами, анализ биткоин-протокола и даже возможность использования биткоина для решения экономических катастроф, например, греческого кризиса. Особое внимание уделялось просветительской деятельности: эти студенты учили других пользоваться биткоинами и объясняли им важность этого феномена. «Сейчас есть много ответвлений и различных подходов, — говорит Бреслоу. — Тогда мы были намного сплоченней, нашей общей целью была популяризация биткоина. Мы были в большей степени альтруистами».
В рамках этой просветительской деятельности Бреслоу попытался организовать в Стэнфорде сбор биткоинов. Его вдохновил Биткоин-клуб Массачусетского технологического института, который в 2013 году собрал на нужды студентов биткоины на сумму 500 тыс. долларов (сейчас они стоят миллионы). Однако ему пришлось отказаться от этой идеи из-за бюрократических трудностей, связанных с администрацией Стэнфорда. Кроме того, несмотря на свою активную деятельность, Стэнфордская биткоин-группа не опубликовала ни одной работы, поскольку то, чем они занимались, попросту никого не интересовало. По словам Бреслоу, когда в разговоре он «упоминал о биткоинах, то оказывалось, что 99 человек из 100 никогда о них не слышали».
Когда пришло время выбирать место в общежитии на следующий год, Барбер предложил другим членам Стэнфордской биткоин-группы поселиться вместе. Так, его соседями стали товарищи по группе Бэкус, Мейер и Бреслоу, а также друзья-предприниматели Джесси Леймгрубер и Дэниэл Марен. Леймгрубер и Марен впоследствии вместе с Бэкусом и Мейером стали сооснователями криптовалютного стартапа Bloom, целью которого является создание первого децентрализованного кредитного рейтинга. Они поселились в комнате Griffin 304 общежития Suites на окраине кампуса Стэнфордского университета. В соседней комнате обосновался Бромберг.
«Я попал в группу, каждому из членов которой было предначертано стать создателем стартапа, — говорит Барбер. — Это было именно то окружение, к которому я стремился. Я большой поклонник той идеи, что человек — это среднее между пятью людьми, с которыми он проводит больше всего времени. За те несколько лет, что мы были в Стэнфорде, из университета еще до выпуска ушли примерно 10 человек — они основали свои стартапы. Пятеро из них жили в комнате Griffin 304. Это не совпадение».
Осенью 2013 года со второго курса ушел Марен, основавший стартап DFly по разработке электроники для солнечных электростанций, который затем купила компания SunPower. Сейчас Марен является консультантом в Bloom, а также основателем компании Hypernet, которая занимается решением задач, требующих большой вычислительной мощности — за счет объединения в пул устройств, не задействованных в данный момент времени. (К концу учебного года в Стэнфорде остался лишь Барбер, все остальные бросили учебу, чтобы открыть свои стартапы.)
Для жильцов комнаты Griffin 304 главными были четыре вещи: сотрудничество, конкуренция, усердный труд и веселье. Горячее всего спорили, разумеется, о биткоине.
«Мы сидели в общаге и следили за курсом биткоина, — говорит Леймгрубер. — У нас у всех было куча биткоинов. Мы немного торговали, покупали другие токены, но, по большей части, просто держали биткоины. Иногда кто-то смотрел на текущую цену и говорил: „Так, курс-то подрос, пора срочно продавать“. А потом другой видел, что цена изменилась и говорил: „Ого, надо быстро покупать. Щас мы тут все заработаем!“ Было немало разной валюты, например, Dogecoin и даже эфир, который появился годом позже, но мы все были фанатами биткоина. Все верили только в биткоин и ни во что больше».
Сегодня, однако, Леймгрубер является приверженцем эфира, использует для своего бизнеса платформу Ethereum и хранит большую часть своих сбережений именно в эфире.
Жильцы комнаты Griffin 304 постоянно отслеживали курс биткоина и продолжали работу над своими стартапами, так что на посещение лекций у них оставалось мало времени. Однако занятия по информатике они старались не пропускать. Ушлые стартаперы вели по большей части ночной образ жизни, работая в различных побочных проектах и слушая дабстеп до четырех утра.
Леймгрубер питался, в основном, смесью орехов и сухофруктов, таская их в свою комнату мисками из столовой на первом этаже. А еще они обожали разыгрывать друг друга. Однако по ходу учебного года жильцы Griffin 304 один за другим покидали свое гнездо.
Вслед за Мареном из Сэнфорда ушел Бреслоу, основав компанию по разработке биткоин-кошельков. Однако он сделал копию ключа от комнаты и прожил в Griffin 304 остаток года. Он не ходил ни на какие занятия, а только программировал по 12 часов в день и посещал лишь столовую и тренажерный зал. Принадлежащая ему сегодня компания Bolt обеспечивает конфиденциальность платежей.
Затем пришла очередь Леймгрубера, который после ухода из Стэнфорда работал в паре биткоин-стартапов, но не добился в них особого успеха. Затем Леймгрубер стажировался в инкубаторе Alchemist Accelerator и основал компанию по анализу данных NeoReach, которая связывает популярных блогеров с брендами. Хотя Леймгрубер по-прежнему работает в NeoReach, сегодня его основная деятельность связана с Bloom. ICO Bloom состоялось 1 января 2018 года, и компания получила от семи с лишним тысяч индивидуальных инвесторов эфиров более чем на 40 млн долларов.
Следующим ушел Бромберг, основавший с бывшим пресс-секретарем предвыборного штаба Маккейна Такером Баундсом компанию Sidewire. Задачей Sidewire было связывать читателей непосредственно с политическими аналитиками, отфильтровывая большинство неинформативных публикаций в центральной прессе. Впрочем, Sidewire так и не удалось привлечь большую аудиторию, и в середине 2017 года этот проект был свернут.
Сегодня Бромберг возглавляет CoinList, ответвление AngelList, где происходит проверка и размещение крупнейших ICO. CoinList помогал координировать ICO компании Filecoin, в ходе которого было собрано 205 млн долларов.
Мейер и Бэкус ушли из Стэнфорда после Бромберга, основав Cognito, ранее известный как BlockScore. Cognito получил поддержку от бизнес-инкубатора Y Combinator и успешно нашел инвесторов, став компанией, специализирующейся на подтверждении личности и противодействии мошенничеству. Cognito помог многим крупным криптовалютным биржам соблюсти требования регуляторов, а Мейер с Бэкусом наряду с Леймгрубером сегодня являются частью команды, основавшей Bloom.
Последний из жильцов комнаты Griffin 304 — Барбер — не стал бросать учебу и запускать собственный стартап. Вместо этого он стал, по словам Леймгрубера, «венчурным минифондом в Стэнфорде». Барбер заключил партнерское соглашение с бизнес-ангелом Мэттом Мочари, инвестируя деньги Мочари в стэнфордские разработки и получая 10% прибыли. Первые инвестиции Барбера были легко предсказуемы: Cognito Мейера и Бэкуса, NeoReach Леймгрубера и Sidewire Бромберга. После окончания университета Барбер создал популярный сайт Breakout List, на котором есть рейтинг быстрорастущих стартапов, помогающий разработчикам ПО найти для себя работу в перспективной компании.
К концу года эта банда из Стэнфорда обрела в определенных кругах немалую известность, и в 2014 году о них появилась заметка на сайте Reuters. Леймгрубер и Бэкус также получили стипендию Тиля — престижный грант в размере 100 тыс. долларов от миллиардера Питера Тиля. Каждый год ее получают 20−25 человек, причем стипендиаты не обязаны отчитываться за полученные деньги и отдавать что-то взамен.
«Почти все нынешние стипендиаты уже находили финансирование для своих проектов или были наняты для участия в крупных проектах, — говорит Леймгрубер. — Один или два раза в год каждого из нас отвозили отдыхать на курорт, где все было великолепно организовано. Люди, с которыми мы встречались, были очень открытыми, и мы получали серьезную поддержку от других предпринимателей. Это единственный фонд, который не вкладывает деньги в компании. Они дают деньги конкретным людям, не требуя взамен акций или доли в прибыли».
Стипендиатами Тиля становились многие видные деятели криптосообщества, в том числе основатель Ethereum Виталик Бутерин, основатель Augur Джоуи Круг, основатель Aragon Хорхе Искуэрдо, разработчик State Channel Лиам Хорн и основатели Gems Рори и Киран О’Рейли.
Тесная связь между стипендиатами Тиля и Стэнфордской биткоин-мафией свидетельствует о важных изменениях, происходящих в сфере высоких технологий. Молодые кибернувориши наращивают обороты, и у них, похоже, теперь столько денег, что они не знают, на что их потратить.
«У меня есть друзья, у которых год назад была только койка в общаге, — говорит Леймгрубер. — Многие из них занялись криптотехнологиями не ради денег, но теперь у них есть 5, 10, 20 миллионов долларов в криптовалюте. Это серьезно сносит крышу, потому что, хотя Кремниевая долина всегда была местом для молодых, в криптосообществе все вышло на новый уровень. На какую конференцию не пойди, там не найдешь человека старше 30. Теперь вокруг множество молодых людей, которые вдруг разбогатели и имеют кучу денег для инвестиций. Вот почему мы видим, как финансирование проектов с нуля сразу достигает раунда B или C. Сделки на миллионы долларов постоянно заключаются просто под честное слово за дружеским обедом».
12 декабря Виталик Бутерик написал такой твит: «Итак общая капитализация криптовалютного рынка сегодня достигла полутриллиона долларов. Но *заслужили* ли мы это?»
Все эти юные и связанные между собой тесными отношениями криптонувориши являются миллионерами только на бумаге. Смогут ли они использовать свое новоприобретенное богатство для того, чтобы создать долговечные компании и сделать мир лучше? Посмотрим.
