- Специальный корреспондент
Бывают знакомства, оказывающиеся переломными и влияющие на всю дальнейшую жизнь. Есть и такие, после которых молишься – слава богу, обошлось без последствий, иными словами – пронесло. Историей об одном из таких знакомств хочется поделиться, быть может, это послужит кому-то предостережением.
Меня с этой девушкой познакомила ее двоюродная тетка, с которой я пересекся по работе. Я приехал на свидание без особых надежд: что можно ждать от девушки, которую знакомит с чуваками двоюродная тетка? Когда же я ее увидел… Я, честно говоря, сидел куском дебила и не понимал, что, собственно, происходит, кто в данном случае идиот и вообще, - не глюкую ли я? Ирину Шейк знаете? Вот такой типаж приближается, садится в мою «Окушку», закуривает сигарету и командует: поехали на речку.
Я поехал. А то! Благо дело, речка в паре километров от города. Мы расположились на берегу, курили сигареты, болтали. Дальше – больше. Оказалось, она живет одна в двушке (родители умерли). И она приглашает меня к себе в тот же вечер. Правда, секса в тот день у нас не было, хоть и предполагался: мы оба решили, что нравимся друг другу, но слишком поспешный секс может все испортить.
Вообще, секс с ней был не очень... Наверное, это бич всех слишком красивых женщин: думают, что достаточно только раздеться. Но все это меркло, когда я выходил с ней в общество и видел направленные на нас обалденные взгляды. Это перекрывало все, мужики меня поймут. И это, в конце концов, чуть меня не сгубило.
Я никогда больше не встречал девушку с такими мозгами и такой молниеносной реакцией. В любой, даже самой нестандартной ситуации, она находила решение мгновенно, с ходу, даже без запинки. Она могла уболтать любого. Мы забредали с ней в заповедные или частные территории, перекрытые шлагбаумом, закрытые или с платным проездом, где кучковалась охрана или менты. Она выходила из машины, подходила к охране или ментам, что-то им говорила, и нас везде пропускали беспрекословно. На мои вопросы, что такого она им сказала, она только ухмылялась. Она была настоящей аферисткой, врожденной. Ей только не хватало высокого покровителя, чтобы стать великой. И это уже сгубило ее. Как я потом выяснил, ее криминальное погоняло было Даниссимо (созвучно с фамилией).
Первый звоночек, который я благополучно прошляпил: оказалось, что до меня она сожительствовала с чуваком, который ныне сидит. Ну, он наркотики употреблял, и после того, как затарился очередной дозой и чапал домой, его менты и приняли. Повесили на него распространение и упекли надолго.
- Я типа условно его жду,- говорила Даниссимо,- но не факт, что дождусь. И потом, я же живой человек, хочу жить.
Второй звоночек: замкнутость. Даже затворничество. Большинство звонков она сбрасывала, когда кто-то звонил в дверь – тихарилась и не открывала. Сама ни с кем не общалась, никому почти не звонила. Если мы посещали какие-то общественные места – то исключительно в соседних городах. Второй звоночек я, конечно же, тоже прохлопал.
Потом грянул набат. Мы договорились, что я к ней приеду вечером, и я уже ехал, на заправке стоял. Звонит мне на трубу:
- Не приезжай, у меня менты.
- Зачем менты?
- Плановая проверка.
Я сказал, что все равно приеду, постою у подъезда, пока все не закончится. Как она мне объяснила: сожителя же посадили якобы за распространение, а жил он у нее. Вот менты периодически к ней наведываются, ищут тайники, все никак не успокоятся. Я был молодой и наивный. Проглотил и это, даже не кашлянул.
А потом вдруг она пропала. Сказала: мне надо на время исчезнуть. Вернусь – позвоню и все объясню. И – не позвонила.
Прошел год. Он был очень перенасыщенный, наивность моя за этот год испарилась начисто. Мне объяснили, что не будь Даниссимо замешана, менты даже разговаривать бы с ней не стали. Вы кто, жена? Нет? Тогда до свидания, не приходите больше. И уж тем более никто бы не стал учинять какие-то там «плановые проверки» у сожительницы торчка.
Потом выяснилось, что она-то и была настоящим дилером. А как припекло – подставила своего недалекого и обдолбанного любовника. Поэтому за ней и наблюдали. Наблюдали – но тщетно, не могли ни на чем поймать. И какое-то время наблюдали и за мной – но быстро поняли, что я лох ушастый, хотя, узнав такие откровения от знакомого мента, я покрылся мурашками.
Проходит год, звонок в дверь, стоит она. Только это уже не Ирина Шейк, тень только. Исхудавшая, бледная, круги под глазами. Горло сдавило от такого контраста, я молча ее впустил, налил чаю. И она сходу: давай поженимся, задрало все, хочется покоя. Что ж, Даниссимо есть Даниссимо. Вот только я уже не тот наивный чукотский мальчик. Сказал, что у меня есть девушка (не было), и что у нас все серьезно. Она оставила новый номер телефона. Сказала – передумаешь, звони.
Еще через полгода я узнал, что она умерла. Что-то, связанное с наркотой. Я ездил на кладбище и несколько дней бродил среди могилок в надежде найти ее, увидеть как минимум ее фото, ведь у меня ничего от нее не осталось. И мне было все равно, что эта девушка хотела меня погубить. Все равно, что завела меня в качестве очередного подставного болванчика.
Вот такой Джеймс Хедли Чейз в реале. Я был молодым, верил в себя и свою неотразимость. И гнал от себя мысли: с чего бы такой девушке встречаться с бакланом на «Окурике» типа меня, пусть и самостоятельным. До сих пор не знаю, что спутало ей карты и спасло мою судьбу, почему она исчезла на год? Уже не узнаю никогда. По ее изнуренному виду в нашу последнюю встречу я, конечно же, допер, что она тоже подсела. Была ли ее смерть насильственной, или тупо от передоза – вопросы остались висеть камнями на шее. Я долго их носил, не снимая.
Могилу ее тогда я так и не нашел…
Меня с этой девушкой познакомила ее двоюродная тетка, с которой я пересекся по работе. Я приехал на свидание без особых надежд: что можно ждать от девушки, которую знакомит с чуваками двоюродная тетка? Когда же я ее увидел… Я, честно говоря, сидел куском дебила и не понимал, что, собственно, происходит, кто в данном случае идиот и вообще, - не глюкую ли я? Ирину Шейк знаете? Вот такой типаж приближается, садится в мою «Окушку», закуривает сигарету и командует: поехали на речку.
Я поехал. А то! Благо дело, речка в паре километров от города. Мы расположились на берегу, курили сигареты, болтали. Дальше – больше. Оказалось, она живет одна в двушке (родители умерли). И она приглашает меня к себе в тот же вечер. Правда, секса в тот день у нас не было, хоть и предполагался: мы оба решили, что нравимся друг другу, но слишком поспешный секс может все испортить.
Вообще, секс с ней был не очень... Наверное, это бич всех слишком красивых женщин: думают, что достаточно только раздеться. Но все это меркло, когда я выходил с ней в общество и видел направленные на нас обалденные взгляды. Это перекрывало все, мужики меня поймут. И это, в конце концов, чуть меня не сгубило.
Я никогда больше не встречал девушку с такими мозгами и такой молниеносной реакцией. В любой, даже самой нестандартной ситуации, она находила решение мгновенно, с ходу, даже без запинки. Она могла уболтать любого. Мы забредали с ней в заповедные или частные территории, перекрытые шлагбаумом, закрытые или с платным проездом, где кучковалась охрана или менты. Она выходила из машины, подходила к охране или ментам, что-то им говорила, и нас везде пропускали беспрекословно. На мои вопросы, что такого она им сказала, она только ухмылялась. Она была настоящей аферисткой, врожденной. Ей только не хватало высокого покровителя, чтобы стать великой. И это уже сгубило ее. Как я потом выяснил, ее криминальное погоняло было Даниссимо (созвучно с фамилией).
Первый звоночек, который я благополучно прошляпил: оказалось, что до меня она сожительствовала с чуваком, который ныне сидит. Ну, он наркотики употреблял, и после того, как затарился очередной дозой и чапал домой, его менты и приняли. Повесили на него распространение и упекли надолго.
- Я типа условно его жду,- говорила Даниссимо,- но не факт, что дождусь. И потом, я же живой человек, хочу жить.
Второй звоночек: замкнутость. Даже затворничество. Большинство звонков она сбрасывала, когда кто-то звонил в дверь – тихарилась и не открывала. Сама ни с кем не общалась, никому почти не звонила. Если мы посещали какие-то общественные места – то исключительно в соседних городах. Второй звоночек я, конечно же, тоже прохлопал.
Потом грянул набат. Мы договорились, что я к ней приеду вечером, и я уже ехал, на заправке стоял. Звонит мне на трубу:
- Не приезжай, у меня менты.
- Зачем менты?
- Плановая проверка.
Я сказал, что все равно приеду, постою у подъезда, пока все не закончится. Как она мне объяснила: сожителя же посадили якобы за распространение, а жил он у нее. Вот менты периодически к ней наведываются, ищут тайники, все никак не успокоятся. Я был молодой и наивный. Проглотил и это, даже не кашлянул.
А потом вдруг она пропала. Сказала: мне надо на время исчезнуть. Вернусь – позвоню и все объясню. И – не позвонила.
Прошел год. Он был очень перенасыщенный, наивность моя за этот год испарилась начисто. Мне объяснили, что не будь Даниссимо замешана, менты даже разговаривать бы с ней не стали. Вы кто, жена? Нет? Тогда до свидания, не приходите больше. И уж тем более никто бы не стал учинять какие-то там «плановые проверки» у сожительницы торчка.
Потом выяснилось, что она-то и была настоящим дилером. А как припекло – подставила своего недалекого и обдолбанного любовника. Поэтому за ней и наблюдали. Наблюдали – но тщетно, не могли ни на чем поймать. И какое-то время наблюдали и за мной – но быстро поняли, что я лох ушастый, хотя, узнав такие откровения от знакомого мента, я покрылся мурашками.
Проходит год, звонок в дверь, стоит она. Только это уже не Ирина Шейк, тень только. Исхудавшая, бледная, круги под глазами. Горло сдавило от такого контраста, я молча ее впустил, налил чаю. И она сходу: давай поженимся, задрало все, хочется покоя. Что ж, Даниссимо есть Даниссимо. Вот только я уже не тот наивный чукотский мальчик. Сказал, что у меня есть девушка (не было), и что у нас все серьезно. Она оставила новый номер телефона. Сказала – передумаешь, звони.
Еще через полгода я узнал, что она умерла. Что-то, связанное с наркотой. Я ездил на кладбище и несколько дней бродил среди могилок в надежде найти ее, увидеть как минимум ее фото, ведь у меня ничего от нее не осталось. И мне было все равно, что эта девушка хотела меня погубить. Все равно, что завела меня в качестве очередного подставного болванчика.
Вот такой Джеймс Хедли Чейз в реале. Я был молодым, верил в себя и свою неотразимость. И гнал от себя мысли: с чего бы такой девушке встречаться с бакланом на «Окурике» типа меня, пусть и самостоятельным. До сих пор не знаю, что спутало ей карты и спасло мою судьбу, почему она исчезла на год? Уже не узнаю никогда. По ее изнуренному виду в нашу последнюю встречу я, конечно же, допер, что она тоже подсела. Была ли ее смерть насильственной, или тупо от передоза – вопросы остались висеть камнями на шее. Я долго их носил, не снимая.
Могилу ее тогда я так и не нашел…
