- Специальный корреспондент
Бенефициары российского бизнеса не сильно переживают по поводу привлечения к субсидиарной ответственности в рамках банкротства подконтрольных предприятий. Причиной тому – особая организация отечественного бизнеса, когда производственные или торговые компании, ведущие хозяйственную деятельность на рынке, не обладает собственными активами: оборотный капитал заемный, основные средства – арендованные. При этом бенефициары компании формально не имеют к ним никакого отношения.
Когда наступает час «Х» - то есть накопленные компанией долги и риски превышают разумные пределы – она возвращает заемные средства и арендованное имущество (аффилированным лицам) и «падает» в процедуру банкротства.
Действительно, чего же в этом случае бояться? У бенефициара (при таком раскладе) нет риска потерять активы и/или быть признанным контролирующим лицом (несущим ответственность по обязательствам компании).
Однако эта радужная для бенефициаров картина уходит в прошлое. Причем весьма стремительно.
Российские законодатели обычно очень медленно реагируют на экономические вызовы и риски, соответствующие изменения законодательства систематически запаздывают. Однако пробелы эффективно заполняет Верховный Суд, практика которого закрывает спорные вопросы, создавая необходимое единообразие.
В сфере повышения эффективности субсидиарной ответственности бенефициаров компаний, именно Верховный Суд в лице Экономической Коллегии сформировал эффективные подходы.
Попробуем разобраться, какие горизонты это открывает для кредиторов, и какие риски несет для бенефициаров.
Обычно к субсидиарной ответственности привлекаются директора и участники должников. Эффект от ответственности этих лиц зачастую нулевой – у них нет активов, сопоставимых с суммой долга. Исправить эту ситуацию призван подход, перекладывающий долг компании на лиц, которые не имеют с ней видимых корпоративных связей, но косвенно контролируют и получают выгоду от ее деятельности.
Расширение ответственности «по вертикали»
К субсидиарной ответственности по долгам банкрота могут быть привлечены не только непосредственные участники, но и контролирующие их лица – «участники участников», то есть второе звено контролирующих лиц. Это возможно, если доказать, что указанные лица получили прямую или косвенную выгоду от деятельности компании-должника, например, им перечислялись дивиденды, на них выводилось имущество по сомнительным сделкам и т.д. (Определение ВС от 15.02.2018 года №302-ЭС14-1472).
Расширение ответственности «по горизонтали»
Субсидиарная ответственность может быть возложена на лиц, которые входят в одну группу с должником, при этом прямо его не контролируют. Фокус здесь в том, что состав группы определяется не корпоративными связями, а спецификой хозяйственных отношений и фактом получение этой группой экономической выгоды от деятельности должника.
Примером здесь может быть приведенная выше ситуация, когда компания не имеет своих оборотных и основных средств, получая их во временное пользование от третьих лиц – участников аффилированной группы.
Такие лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности по долгам компании, если они систематически получали плату за предоставленные займы и арендованное имущество, при этом расчеты с прочими кредиторами не осуществлялись.
В целом, любая схема, которая предполагает недобросовестную концентрацию расходов и рисков на одном из участников группы компаний, с выводом доходности на другого, чревата привлечением к субсидиарной ответственности участников такой группы (например, Определение ВС от 25.09.2020 года №310-ЭС20-6760, Постановление АС МО от 14.04.2021 года по делу № А40-117552/16).
Ответственность «соисполнителей»
По общему правилу к субсидиарной ответственности привлекаются контролирующие должника лица, то есть его менеджмент, члены коллегиальных органов, учредители, а также (как было отмечено выше) неформально аффилированные с должником выгодоприобретатели.
Однако практика ВС предусматривает возможность привлечения к субсидиарной ответственности тех лиц, которые не обладали формальным или фактическим контролем, но принимали активное участие в мероприятиях по выводу активов должника (или иного уменьшения его имущества) в пользу контролирующих лиц. Эту группу ответственных лиц практика именует «соисполнители» или «соучастники», имея в виду ее вовлеченность в недобросовестные действия контролирующих лиц. Сюда относятся бухгалтера, юристы, организации–транзитеры в манипуляциях по выводу активов и их менеджмент и т.д. (например, Определение ВС №305-ЭС19-24480 от 31.08.2020 года).
В качестве вывода надо отметить, что отсутствие прямого корпоративного контроля больше не гарантирует от привлечения к субсидиарной ответственности по долгам юридического лица. Это устаревающий подход, исчезающая правовая реальность.
Конечно, действуя по инерции, арбитражные суды еще какое-то время будут с трудом воспринимать аргументы в пользу привлечения к ответственности лиц, контроль которых не очевиден, а также выгодоприобретателей и «пособников».
Смелые подходы Верховного Суда не сразу приживаются на нижних этажах арбитражной системы. В фискальных спорах когда-то тоже скептически воспринимались концепции реальности хозяйственной операции, выявления делового смысла, оценки должной осмотрительности. Теперь это эффективно работает и препятствует «пещерным» оптимизациям налогов.
Тем, кто сейчас строит свой бизнес, с использованием, как им кажется, хитрых схем, позволяющих накапливать долги и периодически списывать их через процедуру банкротства очередной пустышки (а также их помощникам) стоит серьезно задуматься над перспективами.
