Налоги, горе Рима

[Собака]

Налоги, любимая наша тема, могут стать стимулом роста или погубить государство. Причем государство неизбежно и бесконечно претендует на все большее и большее, чем оно сильнее, чем бесправнее его граждане, тем быстрее растут налоги, поборы, пошлины и штрафы. В росте которых захлебывались даже самые могущественные империи в истории.

Для просмотра ссылки необходимо нажать Вход или Регистрация

В ту пору, когда, казалось, Рим стал по-настоящему могуч и беспредельно силен, появилась некая червоточинка, которая начала разъедать Рим изнутри.
Рим был уже обречен в тот момент, когда вдруг выяснилось, что легионы Суллы, Красса, Помпея, Лукулла, , Гая Мария, Цезаря да и любого щедро платящего военачальника преданы лично тому, кто им платит, когда стало понятно, что люди с оружием в руках - орудие не Рима, а конкретного вождя, когда само понятие "Родина" оказалось заменено личностью.

Триумфатор
По сути, граждане Рима передали власть диктаторам - тогда многим казалось, что так и нужно сделать, ибо только диктатура, только железная рука была единственным средством, способным сохранить их права и свободы.
Легионы надо было кормить, и кормить щедро - они были чуть ли не единственной реальной опорой власти.
И пока легионам было что завоевывать, их вожди, с какого-то момента ставшие императорами (Рим превратился из республики в империю, формально, в 31 г. до н.э. - фактически это произошло еще раньше), могли покупать лояльность легионеров за счет перераспределения награбленного у побежденных.

Карта Римской империи времен расцвета
Но неумолимо наступала другая эпоха - границы империи расширялись, пограничная линия не могла удлиняться бесконечно, для охраны периметра от диких и деятельных варваров не хватало людей, которых в итоге приходилось набирать из числа местных дикарей - и экспансия империи медленно, но обреченно сворачивалась, пока не остановилась вовсе.
Завоевывать и грабить побежденных империя больше не могла, и содержание легионов, чья роль в удержании власти росла год от года, становилось главной задачей императоров.
Если не грабеж, то налоги - собственно, никакого другого решения никому из правящих не приходило в голову.
К этому времени давно уже были забыты республиканские основы, на которых держался Рим, который в старые добрые времена не тратился на содержание армии - в республиканские времена легионы комплектовались за счет добровольцев, которые приходили на службу со своим оружием, и не тратился на чиновников, так как служение отечеству было работой общественной и бесплатной.
Налоги были косвенными - на импорт и экспорт, например (таможенная пошлина достигала 2,5%), кроме того, существовала военная подать - прогрессивный налог, который мог достигать 1% для богатейших людей республики.
Правда, косвенных налогов было невероятное количество (их перечень занял бы слишком много места), но они поначалу были столь необременительны, что военная подать заботила граждан куда как больше.
Впрочем, размер любого налога во все времена и во всех странах имеет склонность к ползучему росту, что происходило и в Риме, разумеется.

Сбор налогов
Было очень много добровольных выплат, сродни греческой "литургии" (служению), когда состоятельные люди оплачивали общественные работы по благоустройству города.
Например, знамениты римские дороги строились легионерами, а работами руководили и оплачивали их знатнейшие римляне, чьими именами эти дороги и были названы.

Строительство дорог в Риме. Какая-то их часть сохранилась до нашего времени.
Все поменялось во времена, когда роль армии и бюрократии в общественном устройте резко выросла, и когда пришло время покупать лояльность.
Риму нужны были деньги - очень, очень много денег - и их стали выколачивать из подвластных провинций, причем делалось это самыми беспощадными средствами.
В полуторастолетний "золотой период" империи, примерно до 180 г. н.э., Риму удавалось балансировать на грани общей рентабельности, но после кончины Марка Аврелия, большого мастера "налогового маневрирования", оставившего, однако, пустую казну, что-то пошло не так.
Или, наоборот - так. Так, как только и могло случиться.
Марк Аврелий еще мог себе позволить освобождение от налогов, например, Дакии, приняв в качестве весомого аргумента то, что "налоги - оскорбление для их свободы", или отказать своим воинам в повышении жалования, объяснив им, что "ваши деньги будут оплачены кровью и потом ваших родственников", но никто из его последователей не обладал достаточным авторитетом для подобных решений.
После смерти Марка Аврелия, который отмечал, что и беднейшие и богатейшие жители империи постоянно балансировали на грани полного разорения, императоры Рима стали меняться часто (в среднем царствуя по три года) - легионеры продавали свою лояльность тем, кто платил больше.
Соответственно, траты императоров росли. Император Септимий Север завещал своим сыновьям: "...обогащайте воинов, на остальных не обращайте внимания!".

Денарий и изображением Марка Аврелия
Рим истощался.
Народ массово увиливал от выплаты налогов, потому что налоговый режим постоянно ужесточался.
Жесточайшие меры выколачивания налогов не давали результата, и люди покидали свои поля, уменьшая тем самым, как мы сказали бы сейчас, нологооблагаемую базу.
Впервые в истории Рима было отмечено массовое бегство жителей за пределы империи, которая так же оказалась вдруг наполнена пиратами и грабителями, от которых за последние 150 лет процветания люди уже успели отвыкнуть, торговля стала опасным делом и находилась в упадке, доходы от нее за сто с небольшим лет, за период от Марка Аврелия до Диоклетиана, упали почти в двадцать раз.
Настоящей бедой стала порча денег - римский денарий, основа налоговой реформы Октавиана, становился все легче и легче, уже к началу III века серебра в монете осталось только 50%, и современники думали, что это уже - предел падения, и что хуже быть уже не может.
Разумеется, они ошибались, ибо никакое падение не имеет пределов, и к 60-м годам доля серебра составляла уже только 5%.
Соответственно, галопирует инфляция, что нам известно по сохранившимся записям о ценах на зерно, которые выросли за 200 лет в 100 раз.

Римские рабы, работа на полях
Империю истощали так называемые "денежные дары", которые исторически были добровольными подарками граждан победителю в сражении, но постепенно стали обязательной выплатой со стороны богачей в пользу императора, что не делало богачей лояльнее - среда знати всегда оставалась потенциальным источником смуты, о чем, в свою очередь, знали императоры, применяя превентивные меры к пресечению возможных мятежей. Эти меры были удобны еще и тем, что имущество заговорщиков, действительных или мнимых, переходило в казну.
В городах, получивших еще со времен правления Окативана мощный импульс к развитию, обязанности содержать их - и сами города, и расквартированные там легионы - были возложены на городские советы, в которые были включены десять самых богатых жителей города, декурионов.
Свирепствовали индикции - нерегулярные (но очень часто применяемые) реквизиции имущества на нужды армии.
Граждане Рима были обложены первым налогом (за ним скоро последуют другие) - 10%, на наследство. Народ роптал, но их быстро убедили, что так нужно для сохранения их свободы.
Массовым явлением становиться расплата с налоговиками членами своей семьи. Конечно, случаи, когда детей отдавали в рабство за долги, случались во все времена и всегда были трагедией, но именно в III веке подавляющее большинство рабов в империи - это должники или дети должников.
Эта ситуация, мягко говоря, мало нравилась подданным, и восстания вспыхивают повсеместно, а источник волнений, почти всегда - сборщик налогов.

Раздача хлеба беднякам
В итоге к концу III века положение Римской империи стало критическим, если не сказать - плачевным.
Что об этом думали современники?
Судя по тому, что мы знаем, в обществе была сильна мечта о сохранении империи, пусть даже и такой - безрадостной и беспощадной, опасной и нищей.
И общество думало, что решение этого вопроса - за сильной властью, железной рукой, которая смогла бы вернуть "старые добрые времена".
Именно в разгар этих настроение и таких вот ожиданий, в 284 году, императором стал Диоклетиан, правление которого так радикально изменило Римскую империю.

Пир знати
По сей день историки спорят - ускорил ли Диоклетиан гибель Рима или, наоборот, отсрочил ее - мы об этом поговорим попозже, в следующей заметке.

Для просмотра ссылки необходимо нажать Вход или Регистрация

 

[Собака]

Как налоговые реформы Диоклетиана не спасли Рим​

Продолжение темы, начатой в предыдущей публикации - о том, как самая могущественная империя в истории оказалась не в состоянии себя прокормить.

?

Вряд ли внук раба и сын вольноотпущенника из Далмации, по имени Диокл, от безденежья поступивший в юности в легион, предполагал, что он взойдет на императорский престол под именем Диоклетиана, и станет одним из самых значимых в истории Римской империи правителем.
Обстоятельства провозглашения Диоклетиана императором сквозь глубину веков выглядят несколько странными, но, так или иначе, в 284 году он стал «первым сенатором», каким тогда, до его правления (он станет первым самовластцем) официально назывался император.

Ему досталось весьма сложное хозяйство – казна была пуста, деньги обесценены, народ нищ, армия слаба духом, варвары атаковали империю по всему периметру ее необъятных границ, внутри которых полыхали восстания черни и не было числа разбойничьим шайкам, а узурпаторы отхватывали у Рима целые провинции, даже столь значимые и лакомые, как, например, Египет.

Диоклетиан, поразивший римлян великой милостью – он не стал убивать своих недоброжелателей при вступлении на трон, сохранив за ними все их посты – деятелен, быстр и, кажется, всесилен – атаки варваров отражены, восставшие усмирены, узурпаторы повержены, но военные успехи были бы мыльным пузырем, если бы Диоклетиан не смог бы наладить экономику империи и обеспечить регулярные поступления в казну.

Римские легионеры
К решению проблемы инфляции император приступил по-солдатски: он просто приказал ценам больше не расти (за завышение цен была введена смертная казнь).
Цены, однако, не послушались приказа и продолжали рост. Тогда была введена система реквизиций (на нужны армии). Впрочем, любой солдафон отлично понимал, что реквизиции как временная мера могли существовать, но империя не выдержит такого положения вещей как постоянного.
А сохранение империи было главной задачей Диоклетиана, и ради этого он, судя по всему, в этом своем намерении, человек искренний, готов был зайти далеко, хотя уже в те годы далеко не все его современники видели в империи столь же высокую ценность, как сам император, предполагая, что империя хороша только тем, что позволяет вести своим гражданам свободную, безбедную и безопасную жизнь.
Впрочем, все страны мира и по сей день ищут баланс между ценностями частной жизни отдельного человека и государственным диктатом. Но Диоклетиан определился в своем выборе: он – спаситель государства, и ради этого он с легкостью пожертвовал его гражданами.
Начал он с того, что вместо ничего не стоящего и продолжавшего падать в цене денария, бывшего мерилом налога со времен Октавиана Августа, он ввел в обращение иную меру, называемую югер.
По сути югер – это участок земли, имеющий, в зависимости от его плодородности, разный размер и являющийся мерилом налога.
Со временем, понятно, эта система обросла огромным набором поправок и уточнений.

Налог, вместо денежного, стал натуральным.

Продукты портились, поэтому их надо было быстро реализовывать, и государственный ум Рима придумал тратить большую часть из собираемого на местах.

Ежегодно главы провинций присылали заявки в Рим, а Рим решал, где и сколько налогов будет собрано.
Колон (а к тому времени большая часть граждан перешли в статус арендаторов), приступая к сбору урожая по осени, не знал, какую часть собранного у него отнимет казна.
Колоны тут же ответили на это массовым бегством с земель – во множестве случаев налоги были так высоки, что прокормиться с оставшегося семье не было никакой возможности.
Благо, право свободного перемещения в пределах империи было важнейшей частью гражданских свобод.
Понятно, что Диоклетиан ответил на это по-военному четко: отныне граждане Римской империи прикреплялись к земле, и не только они сами, но и их дети, внуки, правнуки. Закабаление, которое велось с чрезвычайной жестокостью, было единственным шансом заставить эту систему работать...
Поздний автор напишет, что «гражданские свободы подгоняются под налоговую систему, сама же налоговая система не подстраивается под гражданские свободы».
Запрет перемещения внутри империи, однако, вызвал волну эмиграции – среди колонов, например, благоприятным местом для переселения считались земли германцев, которые охотно принимали переселенцев к себе, а налогов северные земли за пределами Римского вала еще не знали...

Видя, что частный капитал не подчиняется приказам, Диоклетиан ударился в огосударствлевание бизнеса: стали появляться сальтусы – огромные (от 5 тысяч югеров) участки земли, которые государство сдавало колонам, и государственные же мастерские, задача которых была, кроме получения прямого дохода в казну, поставлять товары на рынок по твердым ценам, тем самым противодействуя инфляции.
Попутно заметим, что эти меры сильно раздули штат государственных чиновников, при том, что и без них людей на госслужбе хватало: Лактанций, писатель и современник Диоклетиана, сообщал, что сборщиков налогов больше, чем работающих на полях людей.
Понятно, что эта мера, потребовавшая огромных затрат, не принесла ожидаемого результата, зато запомнилась управителям, и некоторые государства периодически (до сих пор) обращаются к ней.
Тем не менее террор в отношении населения империи позволял выдавливать из сограждан то самое необходимое для выживания – деньги на содержание армии и бюрократии.
Империя выстояла.

Римская бюрократия
После двадцати лет трудов Диоклетиан, обладавший, безусловно, выдающими способностями полководца, человек, победивший во всех сражениях и сохранивший титаническим трудом империю, заставивший империю, вопреки обстоятельствам, устоять, в качестве доминанта – первого абсолютного монарха, источника права, на римском троне, возвращается в Рим и... его встречают – нет, не ненавистью, к чему он был, может быть, готов, а – насмешками, которые становятся еще чувствительнее на фоне сладких песен приближенных к нему придворных риторов, которые пытаются внушить народу, что Диоклетиан вернул «золотой век» империи.
Верный укоренившейся уже практике «хлеба и зрелищ» император попробовал купить лояльность горожан устройством праздников, боев и подачками, но был освистан.
В 305 году Диоклетиан вдруг сложил с себя полномочия императора. Он вернулся на свою родину, в Иллирию, и зажил там частной жизнью, прожив в уединенном поместье последние 6 лет своей жизни.
По легенде, когда его сподвижники стали уговаривать его вернуться к власти, он ответил им, что, если бы они видели, какова капуста, которую он вырастил своими руками, то не стали бы приставать к нему со своими предложениями.
Последователи Диоклетиана, некоторые – чуть мягче, но подавляющее большинство – сильно жестче – продолжали все ту же политику, что проводил и Диоклетиан.
В те времена политические и экономические процессы, которые в наше время дают результат за несколько месяцев, растягивались на десятилетия, и империя просуществует еще чуть больше полутораста лет, и падет тогда, когда станет всем в тягость, падет как обуза, как оковы, как непереносимый больше источник страданий подданных.
Неизвестно, что было бы, если бы Диоклетиан нашел свое призвание в выращивании капусты раньше.
Неизвестно, какое из занятий – управление государством или выращивание капусты – более достойное и полезное.

Император Диоклетиан
Глядя на череду вождей, царей и президентов, кажется иногда, что капуста обретает какую-то особую ценность и значимость.
И жаль, что иные управленцы так хорошо понимают, как надо управлять нами, но так мало понимают в капусте...

Для просмотра ссылки необходимо нажать Вход или Регистрация