- Специальный корреспондент
Четверг. Прекрасный день, чтобы поговорить о смерти, коррупции и внезапных поворотах судьбы. Хотя давайте откровенно — об этом всегда надо напоминать, просто чтобы не забывали. Итак, XIV век. Atra mors — Великий чёрный мор. Где-то 60% населения Европы погибло от чумы (здесь пора начинать писать, что всё было совсем не так).
При этом жертв могло быть ещё больше. Но после смерти куча народа, различные властьимущие феодалы и прочие короли ввели изоляцию, сегрегацию, дечуманизацию и дополнительные административные меры карательного характера.
В той же Венеции за укрывательство больного могли посадить в тюрьму на полгода. Правда, камеры куда сажали виновных, обычно не отапливались и поэтому шанс тупо замёрзнуть был там довольно высок. Короче, вскоре, благодаря железной руке и решительным действиям эпидемия постепенно отступила.
Ну, ей просто уже не оставалось, через кого передаваться. Те, кто был потупее — умерли, те, кто поумнее — поняли, как надо действовать. А оставшиеся в живых выяснили, что эпидемия знатно перекроила экономику, популяцию, границы и многое другое в Европе. Это событие осталось в веках, но, как говорится, память человека коротка. А «авось» — это не исконно российское заклинание.
Итак, быстрый рывок во времени. В августе 1719 год флейт (парусный корабль идеальный для торговли — 400 тонн грузоподъёмность, 60 человек экипаж) известный под названием Grand Saint-Antoine отправляется из Марселя в Сирию за товаром. Примерно через полгода, в мае 1720, он возвращается в родной порт, но уже забив целый трюм шёлком и потратив значительную кучу бабла.
Кораблик изо всего своего парусного вооружения торопится к открытию знаменитой ярмарки Магдалины в городе Бокер. Это старейшая ярмарка (основана аж в 1217 году) привлекала покупателей чуть ли не со всей страны. И значит, ткани там должны были разойтись довольно быстро и, главное, задорого. Но проводили эту ярмарку исключительно в июле, а значит, время уже поджимало — оставался примерно пара месяцев. Ну там дойти, разгрузиться, всё рассортировать.
Но внезапно по пути на корабле происходят странные вещи — сначала умирает один пассажир, затем моряк, другой, потом... восьмой. Когда помер корабельный врач, люди на борту начали подозревать какую-то последовательность, явно нехорошую. Последний труп внезапно случился, когда судно проплывало мимо порта Ливорно в Италии.
Но местным врачам было как-то недосуг и они такие — да, не, это какая-то обычная неведомая хреносома, не переживайте. Вот скушайте корешок и плывите дальше. К нам только в порт не заходите. Поэтому к Марселю «Святой Антуан» подошёл тихонечко и осторожно. Встал, как ему и полагалось по правилам, разработанным во время пандемии как можно дальше от порта. А потом послал информацию владельцам судна.
Мол, вы знаете, сейчас в Сирии какая-то болезнь была, и у нас, так уж совпало, тоже люди что-то начали дохнуть. Нет, нет, есть мысль и мнение, что это обычное отравление... но доктор тоже умер, поэтому мы не совсем уверены. Короче, давайте, пока наш кораблик тут в сторонке постоит, а вы думайте, что делать дальше.
По всем законам на этом судне должен быть объявлен карантин. То есть корабль болтается где-то на рейды, а люди с берега сидят, смотрят, что там происходит, и заключают сделки — все там помрут, или кто-нибудь останется. Если за это время все остаются живы — замечательно. Есть мертвец? Ну, значит, обнуляем счётчик дней и ждём ещё. И длился этот срок, как это следует из названия quarantena — 40 дней.
Но...напоминаю: ярмарка! Большое бабло потрачено на товары, и, главное, на шёлк, а на горизонте маячит колоссальная маржа. И что же делать-то теперь? Посовещавшись, различные толстосумы решают спустить на тормозах. Они просят корабль вернуться в Ливорно и взять там справку, мол — мы обследовали и нихера не нашли. Все здоровы.
В Италии как раз был перерыв на пасту, и они особо не запаривались. Поэтому выдали нужные документы (есть подозрения, что не безвозмездно) и корабль вернулся в Марсель. Так, от большого сорокадневного карантина вроде отмазались. Но со всеми этими катаниями по Лигурийскому морю, сроки вообще поджимают.
А ведь есть ещё малый карантин — ещё пара недель. И тогда владельцы судна, среди которых, какое совпадение, есть Жан-Батист Эстель — олдермен Марселя, предлагают властям города просто разгрузить корабль, а моряки и команда... ну хрен с ними, пусть сидят и выздоравливают, ну или пока не помрут. Вон, давайте отгоним судно к лазарету, чтобы недалеко было трупы носить. Что? Какая чума? Та самая, которая была 400 лет назад? Да не смешите нас, сколько там людей с тех пор померло.
Никакой чумы, о чём вы? У нас даже справка есть, прямиком из Италии. Вот, кстати, смотрите, я тут нашёл сумку с баблом, как раз при входе в ратушу. Может быть, это ваше? Да? Она действительно принадлежит вам? Какое чудесное совпадение. В общем, вы нам грузчиков выделите или своих привести?
И шелка потекли в Марсель... вместе с Yersinia pestis — чумной палочкой. Именно той самой, которая пряталась где-то 400 лет, и вот всплыла вначале в Сирии, а потом добралась до Франции на этом самом корабле. Каков результат? Через несколько дней погибли первые портовые рабочие.
Врачи в Марселе, были тогда слабо квалифицированны (древние знания утрачены, милорд — это я пошутил, если что, не надо писать гневные комментарии). Поэтому просто не смогли понять, что перед ними та самая древняя Чёрная смерть из страшных сказок всех врачей. Но на всякий случай решили держать все в тайне от населения. Чтобы паники не было, естественно.
Прибывшие в июле парижские врачи посмотрели на больных, затем друг на друга, почему-то надели пыльные маски чумных докторов и начали обрабатывать помещение с помощью огнемётов. 28 июля 1720 года корабль приказали сжечь полностью (но немного забыли и сделали это только в сентябре). Марсель тут же объявили карантинной зоной. Владельца судна арестовали и хотели казнить, но он сам умер в тюрьме от чумы (ха-ха, ирония).
Трупы начали скапливаться на улицах, недостаток продовольствия, ощущение «последний день живём» со всеми вытекающими (насилие, грабежи, прочий беспредел) и остальные радости локдауна. Болезнь начала постепенно проникать в другие города Прованса. Вокруг района быстренько организовали стену 2 метров высотой и полметра толщиной с круглосуточными постами. Она протянулась на 27 километров и даже получила собственное имя Mur de la peste (чумная стена).
Перебираться через такую преграду нечего было думать — арбалеты в руках солдат Франции и добровольцев из прочих областей на это намекали со всей серьёзностью. Приказ был — стрелять в любого, кто пересекает эту стену. Болезнь бушевала внутри огороженного района вплоть до 1723 года. От неё погибло около 100 тыс. человек.
Да, сейчас это не кажется прямо уж огромной цифрой. Но тогда, население всего Прованса было всего 400 тысяч. То есть каждый четвёртый человек умер. И всё из-за того, что... ну, вы поняли.
Материал - GHedgehog
От ред: автор не просто художественно подошел к вопросу, описав чем иногда кончается коррупционное накопление капитала, а проделал вполне себе серьезный труд, используя:1. Очерки истории чумы: В 2-х кн. Кн. I : Чума добактериологического периода. Чума в Марселе и Провансе (1720 — 1722).
2. Статья во французской Википедии о корабле
3. Статья там же о Чумной Стене
4. Книга Provence: A Cultural History
5. Книга The Great Plague Scare of 1720
6. Статья Small oversights that led to the Great Plague of Marseille (1720–1723): Lessons from the past
